Рассказы

Про Шуру Иванова

Это моя давняя мечта написать серию рассказов про то, что я сам видел и слышал от моих боевых друзей в Афганистане. Все имена и фамилии подлинные, воинские звания на момент службы в ограниченном контингенте Советских Войск. И так, НАЧИНАЮ!

Десант в Хур-Кабуле

Саша Иванов - легендарная личность! По штату рядовой - связист 1-го батальона 350-го полка 103 ВДД, знаменитого "полтинника". Базируемся на аэродроме международного аэропорта Кабула. После окончания "учебки" под Каунасом служит в Афганистане год. На боевых действиях он боец, как все, и ординарец комбата, а это большая дополнительная нагрузка.

Родом Шура с восточной Украины, жил, учился в деревне, школьными знаниями не обременен, привык к сельскому труду. Когда говорит на родном языке, понять его проблематично, но переходит на "свой" русский - и всё понятно, хотя по-нашему это украинский. Открытый, добродушный, веселый парень. Со здоровьем у него все в порядке, как говорят, "статью бог не обидел". На "гражданке" не одна дивчина на него, наверно, заглядывалась! По крайней мере, по словам "почтаря", письма пишут часто. Но главное - НАДЁЖНЫЙ, качество, ценное всегда и везде, особенно в Афгане.

А о первой встрече с ним мне рассказал мой афганский товарищ Валера Морозов. Увидев грусть на лице комбата, он спросил о её причине.

- Иди к замполиту, посмотри на молодое пополнение…

Гвардии капитан Миша Муха беседовал с крепким парнем, но почему-то хлюпающим носом, со слезами на глазах. По словам Мухи, разговор был открытый, даже весёлый, а в такое состояние он пришёл после вопроса о родных. Оказывается, его воспитывала его старая бабушка. И, когда вспомнил её:

- То ж баба стара, боюсь нэ дождэтся…

Решено - на боевые Шуру пока не брать, да и какой он связист со своим знанием русского, а замполиту пройти с ним ускоренный курс дополнительного образования. Переубедить, что мы воюем не "з нимцами", а с натовским империализмом в лице душманов, освоить географическую карту, где Германия, а где Афганистан.

По природному складу ума, Шура всё новое хватал, как говорится, на лету и через неделю он знал наизусть всех членов политбюро ЦК КПСС и страны Варшавского Договора. А подготовка ионавской "учебки" всегда была качественной, там знали реально, куда попадут их выпускники. Шуру приводили в пример, как хорошо политически подкованного и грамотного бойца.

И так, - раннее утро в Кабуле. "Солнце еще не взошло". Пока не жарко. Мы в полном боевом снаряжении (о нём расскажу потом, главное - чтобы удобное, под себя) движемся к взлётной полосе Кабульского аэродрома, где нас ждут стоящие по полосе основные воздушные средства доставки десанта в Афганистане вертолёты - МИ-8, "вертушки". Каждая наша группа знает свою, все знакомо и привычно, поэтому без суеты и лишнего шума, разговариваем мало, темы житейские, но внутренне все собраны. Десантироваться будем в три волны с зависания. С парашютом в Афганистане не прыгали - размажет по скалам. Три волны - это значит, что "вертушки" будут заходить на десантирование группой парами три раза по 8 - 16 человек в каждой, в зависимости от выработки горючего. Как всегда, прикрывают "крокодилы" - МИ-24. Комбат гвардии подполковник Гончаров Александр Алексеевич, опытный, боевой командир летит в первой волне, в первом вертолёте, но не первой пары (так безопасней, чаще сбивают второй), Шура рядом. На нём два! сшитых вместе рюкзака десантника (РД), с его боекомплектом, сухой паёк на трое суток, плюс консервы, пара буханок хлеба. Сверху привязана палатка - "ПАМИРКА" с деревянными кольями для её установки, по бокам РД дополнительные карманы для фляг с водой, "спальник" и еще много всяких, по современному, "прибамбасов". Для подогрева пищи, чая у каждого есть сухой спирт, но он берёт с собой ещё и аккуратно наколотые чурбачки, хотя и стружка с тротиловой шашки сгодится, но за неё ругают. При посадке заминка - Шура в люк прямо не проходит, мешают колья, его буквально заталкивают боком! Взлетаем быстро и с шиком, без зависания, с разбегу. Я не специалист, но летим, по-моему, на максимальной высоте. "Крокодилы" (вертолёты огневой поддержки МИ-24, "летающие танки") под нами, если что, примут на себя "Стингеры" - ракеты "земля-воздух" и ударят по духовским ДШК пулемётам, ЗУ (зенитная установка). В иллюминаторе красота! Небо - вверху тёмная синь, вокруг лазурь, ни облачка. Вокруг "отстрелы" - тепловые ловушки ракет, как праздничный фейерверк. Под нами чёрные, коричневые, жёлтые и даже зелёно-голубые горы, некоторые с белыми шапками - это трёхтысячники, нам к подножью одного из них. Парашюты экипажа лежат рядом в кабине, они их тоже не одевают, наверно из солидарности. У меня мысль одна: как лучше прыгнуть с зависания, чтобы не повредить ноги и спину, похоже не я один так думаю. Комбат "мягко и тактично советует Шуре прыгать последним, дабы не мешать другим. "Карандаш" Иванов соглашается с ним. Наш аппарат резко ныряет вниз и зависает на высоте примерно четырёх - пяти метров. Техник быстро сдвигает в сторону дверь десантного отсека и радушно предлагает прыгать, но незадача: высоко и в низу камушки. Комбат большим пальцем показывает "вниз", прапорщик отрицательно машет руками, мол, никак не возможно. Беседа ведётся, по понятным причинам, только жестами. Алексеич с ехидной улыбочкой берётся за красную ручку возле двери - "аварийный сброс люка" и назревающий было мелкий конфликт улажен, лётчики спускаются ниже. Всё дело в том, что люк, это ответственная матчасть и её надо будет забирать с собой, а, значит, вообще садиться. Вот оно взаимопонимание!

Все, НАЧАЛОСЬ! Первый пошел! Команда, после которой десантники в первую очередь зависят только от себя. Движения четкие, отточенные, как у отлично отлаженной машины. Одна рука на панаме, в другой автомат, прыжок, земля, рывок в сторону, иначе следующий сядет тебе на шею. "Вертушки" идут вверх, но что-то непонятное - одна опять резко вниз, зависает довольно высоко и от неё отрывается непонятное "тело", удачно падает на песок между камней … - конечно, это Шура Иванов. Ошарашен, но без единой царапины! Нет, Шура не боялся прыгать, его просто задержало непредвиденное. Строго по порядку Шура прыгнул последним и техник за ним попытался закрыть люк, но не тут-то было, его постигла неудача, хорошо смазанный люк не двигался! Мешали колья от палатки, на которых висел за бортом рядовой Иванов. Он стукнул ногой по РД, соответственно и по спине, иного выхода не было, и Шура совершил довольно жесткое, но успешное приземление на четыре точки. Потом мы долго вспоминали сообразительного прапорщика "добрыми и ласковыми словами", когда пытались ставить палатку.

Боюсь быть не точным, но комбат рассказал (поправил?) мне этот эпизод иначе. Много позже он встретил командира вертолётной эскадриллии, десантировавшей нас. Комэск со смехом и уважением вспомнил воина - десантника.

- Ну и бойцы у тебя, комбат, орлы! Заминка всё же была, и борт улетал с Шурой обратно. Он пришёл в бешенство:

- Это як же хлопцы бэз мэнэ?!

Приставил автомат к виску толи борттехника, толи лётчика и успокоился только после того, как ему клятвенно пообещали доставить его обратно со второй волной. Нам Шура ничего не сказал.

Может с неточностями, но всё это БЫЛО!!! Колья были сломаны. Голливуд плачет!

Стрельба слышна, но, Слава Богу, огневого контакта нет. Нашей группе надо на "трёхтысячник", соседние "горки" ждут других. Смысл операции: занять господствующие высоты над местностью, где правительские войска будут проводить "зачистку", якобы, выбивать душманов, а по правде, марадёрствовать, просто грабить своих. А "духи" уже ушли, как только засекли наши вертолёты, да и предателей в их ГенШтабе полно, совместные боевые операции, как правило, были, мягко сказать, малоэффективны. Хотя, какие они предатели, дерутся каждый за свою страну друг с другом и вместе с захватчиками, аккупантами, коими для них являемся мы, советские - "шурави". В Союзе, потом в России нам будут говорить всякие чинуши и бюрократы, особенно ельцинского периода: "Мы вас туда не посылали", обидно и горько. Человек, не служивший в Армии, боявшейся её, пьянь, вместе со своими прихлебателями в своих личных интересах развалил её, общепризнанно лучшую в Мире, да и Страну тоже, оскорбил и унизил нас, "Афганцев". Он ответственен за потерявших веру в себя, спившихся и умерших, покончивших с собой моих друзей, не только боевых. Но теперь БОГ ему судья!

А сейчас мы честно защищаем нашу Родину! Искренне верим в это. Для нас это не пустые слова, это: кровь, пот, смерть товарищей - война, наша ВОЙНА. Два года в Афганистане - не чёрный период моей жизни, однозначно положительный. Всё было, но хорошего гораздо больше. Жизненный опыт - ДА, но главное люди, хорошие люди, как их много вокруг! В суете нашей жизни мы не замечаем их, но в Афгане, в экстремальной ситуации человек не может всё время притворяться. Закон жизни: что-то всплывает, а что-то тебя греет и оберегает. Нас разбросало по белу свету, но я знаю точно, что случись со мной или я попрошу помощи - боевые друзья сорвутся ко мне, где б они не были. И этому были подтверждения.

Нас никто не "встречал". Быстрый перекур и наша цепочка двинулась по восходящему на трёхтысячник хребту. Как всегда впереди "кроты" - саперы. Ближе к середине - управление: комбат, связист (их антенна очень примечательна!). Тут и наводчики - артиллерийский и авиа, у него свой ретранслятор - АН - 26, над нами кружит (их связь на зависть нам не торчит). По необходимости "наводчик" от афганцев, (обычно из клана, враждующего с кланом, контролирующим место операции), боец со знанием языка и вездесущий Шура. В движении самое "трудное" место в конце цепочки: уставшие, отстающие, здесь доктор и наиболее выносливые бойцы - им, возможно, тащить чужой груз, а то и товарища. Замполит, "как учили", там, где трудно, чаще в "замке". Разведчики ушли раньше, "крот" у них свой.

Наверху не жарко, но пот с тебя градом, "дыхалка" работает на "полную", но её всё равно не хватает. Окончательно, бесповоротно, навсегда даёшь зарок бросить курить (ведь, вот он случай!) и наивно веришь себе. Отказываются подчиняться ноги, мышцы дубеют, это "цветочки", топаем вверх, а что будет вниз! Наконец по цепочке - "СТОЙ! Перекур пять минут", потом перекуры будут больше. Падаю на более - менее удобное место, ноги на камень вверх. Хорошо! К сигаретам даже не тянусь, уверенность, что я бросил курить непоколебима. А другие то дымят, убеждаюсь, что у меня могучая сила воли, гордыня так и прёт! Пять минут прошло, дышу вроде, двигаем дальше вверх. Товарищи научили оптимальному шагу в горах: вверх ногу не задирать, ступню проносить ближе к грунту, ставить всей поверхностью. Идём уже больше двух часов. Реплики минимальны, вот где действительно нужен наш слэнг: коротко и ясно. У меня наступает кризис, вместо мышц что-то твёрдое и болючее. Всё, нога не поднимается, дальше не пойду, состояние близко к зомби. Комбат приказывает "привал". Это не по графику. С меня снимают РД, автомат. Немного очухался и наваливается стыд, это из-за меня все остановилось, встаю на ноги, но меня усаживают на место. 15 минут, "второе дыхание" и ползу дальше, надолго ли меня ещё хватит. Рюкзак забрали, автомат не отдаю. А Шуре Иванову все нипочем, а на нём тяжести минимум в два раза больше, еще и улыбается, двужильный он, что ли. Не оправдываюсь, но это был мой выход после месячного перерыва, и горы были повыше. Небольшая седловина и комбат даёт команду располагаться здесь (опять из-за меня), разведка по гребешку на самый верх. Охранение выставлено, устраиваемся. В голове нудит мысль "давай закурим", терплю из всех сил, но она побеждает, кляну себя и сую сигарету в рот. Признаю, что силы воли у меня нет, оправдываюсь перед собой, что не я один такой. Первое дело определиться с безопасным местом для туалета и отдыха, нам здесь жить, по меньшей мере, трое суток. Где надо сделать кладку из камней, определить сектора стрельбы и прочие военные премудрости, в коих я, честно говоря, не силён (в армии я служил в ПВО "пиджаком", почему попал в десант - "пути Господни неисповедимы"). Установка палатки происходит с отнюдь не цензурными выражениями в адрес борттехника. Кругом камни и заменить сломанные колья нечем, но выручает солдатская смекалка, и рядовой Иванов как-то умудряется её растянуть на камнях. "Памирка" - палатка одноместная, но мы размещаемся в ней втроём: Алексеич, замполит и я. С одной стороны гребешка песчано-каменистый склон, с другой ущелье, за ним, как на ладони, открытое плато, видно далеко. Лучшего места для туалета, чем на краю пропасти, не придумаешь! Кладка делаем так, чтобы мягким местом при нужде входить в проём и всё лишнее падает вниз. Очень удобно и гигиенично. У нас тихо, сбивать с высот никого не пришлось, "война" внизу далеко от нас.

Идут третьи сутки "боевых". Разведчики доложили, что видели пару "духов" далеко на плато. Погоняли их из "утёса" (крупнокалиберный пулемёт). Живём комфортно, даже с музыкой - у меня СВ-ДВ приёмник - чудо конца 60-тых "НЕЙВА-М" (в ладонь умещается!). Но играть в карты надоело, анекдоты несвежие, еда, а, главное, вода заканчиваются, а "боевым" конца не видно. Заказали вертолёт - "напитки, что-нибудь перекусить" и осветительные ракеты. Утром над нами кружит "заказ" в виде двух "ветролётов" (это слово я услышал в Чечне) МИ-8 и пары "крокодилов". Помахали винтами и улетели. Потом нам объяснили, площадки для посадки нет, а зависнуть не могут - высота около трёх тысяч и турбулентность. Пилоты молодые, опыта мало, ударит об скалы и разобьются. Сбросят с высоты - куда, камни, пропасть, крутой склон. Воды точно не будет, любая ёмкость вдребезги! Тогда мы юмора не поняли. К обеду они опять над нами. Зачем? Всегда буду восхищаться нашими вертолётчиками. В Афганистане они делали невозможное. За штурвалом одной из МИ-8 комэск (командир эскадриллии). Как же он мог не прилететь после знакомства с Шурой! Шучу конечно.

Со стороны пропасти есть небольшая наклонная площадка, меньше вертолёта. "Вертушка" передним шасси упирается в неё, левое только касается, правое над обрывом. Я это вижу сверху, с камня. Винт, бешено вращаясь, "гуляет" буквально в полуметре от скалы. Разгрузкоманда подползти даже не может к люку! У меня в голове мелькает дурная мысль: "винт об скалу, они сыпятся вниз, мы доставать, что осталось". Дверь люка отъезжает и высовывается довольная рожа нашего зампотыла - Серёги Дробышева. Он выпихивает коробки с пиротехникой и сухпаями, выбрасывает чулки ОЗК с водой. Время тянется, как гудрон. Всё. Груз на площадке. "Восьмёрка" хвостом уходит в пропасть и оттуда тяжело набирает высоту. Не я один перевожу дух.

Подходим к куче нашего добра. Куда столько. Но всё по-нашему. Сбросили необходимое на три дня нам (управлению), нашим разведчикам (они на "трёхтысячнике) и ещё кому-то. Оказалось, что по планам командования должна была подняться и разведрота дивизии, но их задача изменилась, и всего у нас оказалось раза в два больше необходимого. Духам ничего оставлять нельзя. Приказ штаба полка : "Всё, что можно, съесть и расстрелять! Остальное по завершению операции с собой вниз". В карты играем "на интерес" - проигравший расстреливает пачку ракет. Бойцам за каждую провинность "наказание" - три ракеты в пропасть. Мы и не знали, что у нас такие недисциплинированные солдаты! Рядовому Иванову это форма наказания запрещена. Он пустил ракету, она попала в камень (снайпер!), отскочила и, секунды три, "гуляла" между нами. К счастью, обошлось без жертв. Мата было много.

К туалету очередь. Видели бы мамы, как офицеры "издеваются" над их сыновьями, "есть не дают!" Хлопцы открывают банки с борьщём, выбирают мясо, остальное - в пропасть! Но сухпайков всё равно много, и комбат принимает решение. Пол дюжины бойцов поздоровее из разведчиков спускаются к нам и делают две "ходки" с ящиками к броне, благо она не так далеко внизу. Потом обратно вверх, к своим!

На пятые сутки, вечером, команда "ВНИЗ!". Спускаться будем с подходом разведвзвода в темноте. Разобрали оставшиеся сухпайки, а у Шуры Иванова на голове их целый ящик. Спуск цепочкой бегом, а то и на "пятой точке". Спокойно спускаться нельзя - "духи" могут занять наше место, и тогда нам будет нехорошо. Кто-то из бойцов, нечаянно, прыгает мне на спину. "Тактично" просит двигаться быстрее, я также "культурно" не возражаю. Сейчас не до званий. Политес излишен. В тёмном небе периодически зажигается "люстра" (огненный шар на парашюте). Когда гаснет, светим себе оставшимися ракетами. Артиллерия работает по оставленным нами высотам.

"Броня" встречает нас радушно. Развёрнута большая палатка. В ней горячий ужин, но, кроме чая, больше в рот ничего не лезет Расставлены "вертолёты" - аллюминевые раскладушки с натянутыми парашютными фалами, вместо брезента. Разбиваем часы ночного дежурства, мой "по блату" и неопытности лёгкий, с нуля до часа, первый. На проверку постов выползаю строевым" на полусогнутых, ноги не сгибаются и не разгибаются. Начинаешь опять воспринимать окружающую красоту. Чёрное с чёткими яркими светлячками звёзд небо. Разрывы и рикошет снарядов наших БМП-2 на окружающих склонах гор.

Утром на "броне" без приключений приходим домой. По пути под Кабулом видел современную тюрьму - крепость, построенную немцами из ФРГ. Впечатляет! Таких у нас и сейчас, наверно, нет. После увольнения я, по иронии судьбы, получил благоустроенную почти по европейским нормам квартиру в городке, построенном на "немецкие" деньги для выведенных из Германии танкистов Группы Советских Войск.

Баня, плотный ужин, у командования "разборка" выхода и подведение предварительных итогов. Пьянка с обязательным третьим тостом. В "боевых" перерыв. Это отдых, анализ операции, стрельбы в условиях, приближённых к боевым, доскональная подготовка "брони", оружия.

Готовимся к следующему выходу.

Юрий Подопригоров

‹‹ к списку статей